Говорить правду?

Ну, дела, так скажем, неплохо. Год прожил в Москве. Наверное, всем тяжело первое время, кто в Москву переезжает. Ритм жизни другой, все куда-то спешат. Нужно много времени закладывать на дорогу. По сравнению с Екатеринбургом, где 10 минут от дома до скалодрома и обратно, это большая разница. И это все спортсмены, кто переехал, почувствовали. А так мне, в принципе, всё нравится. Скалодром наконец-то обзавелся современными зацепками и рельефами, чего нам сильно не хватало. Федерация приобрела новый скалодром для боулдеринга, так что теперь в Москве можно действительно хорошо готовиться к отбору на Олимпийские игры.

Да. Просто в Москве больше нет таких. Есть хорошие залы, но всё равно где-то зацепок нет нужных, рельефов, где-то высота не та, что нужна для соревнований. Сейчас скалодром в ЦСКА обладает всем необходимым для подготовки.

Сложный вопрос. Я же до сих пор играющий тренер. Наверное, как тренеру мне стало интереснее работать, потому что спортсменов много, все высокого уровня, все разные. Для моей практики это хороший опыт. В качестве спортсмена я стал меньше тренироваться, потому что тренерская работа забирает много времени. И ни для кого не секрет, что в этом году я даже перестал в полуфиналы на Кубках мира попадать. Я ощущаю, что объём тренировок упал и, соответственно, результаты пошли вниз. Я чувствую, что если серьёзно заняться собой, то через полгода я верну былую форму. Но в то же время понимаю: если я буду возвращать форму, тогда я меньше времени смогу спортсменам уделять. И для меня это дилемма, честно говоря, я ещё не определился.

В скорости мы взяли две бронзы. Это наш национальный вид, и уехать без медалей в нём было бы провалом.

В боулдеринге роль играет не только подготовка спортсмена. Много факторов… Я бы выделил «фактор подготовщика». У каждого из них свой стиль, свои фишки. Физическая подготовка спортсмену просто необходима, но далеко не всегда она является определяющей. Современные технические элементы, на мой взгляд, – главная проблема. С десяток элементов можно натренировать, но их гораздо больше. И быть готовым ко всему крайне сложно. Перед Инсбруком у нас были сборы в Москве. Трассы нам ставил Жаки Годофф. У него очень интересные трассы, с первого раза, бывает, и не допрёшь. Но чётко прослеживается то, что он любит неудобные движения. Не сложные, а именно неудобные. Вроде бы ты видишь трассу и понимаешь, какие движения сделать. И сама трасса красивая, но для спортсмена неудобная, с неочевидными движениями, подлянками всякими.

Конечно. Как на этапах Кубка мира. Но я сейчас говорю только о Жаки Годоффе, спасибо ему.
У него свой стиль, а у других подготовщиков – свой. Чемпионат мира крутит порядка десятка человек, и что они придумают – большая загадка.

Спасибо ФСР, особенно Дмитрию Анатольевичу (Бычкову – президенту Федерации скалолазания России – прим. ред.), в этом году (интервью записано в конце 2018 года – прим. ред.) к нам приезжали два подготовщика: Ян Сбранек – он ставил трассы на трудность, и после первенства мира остался Жаки Годофф. Их трассы вообще хорошие. Но, опять же, два – это не десять.

Японские специалисты на этапах Кубка мира записывают и зарисовывают множество технических элементов и уже дома воссоздают их. Нам бы тоже такая практика не помешала.

У нас, как бы это правильно сформулировать, не все плоскости позволяют накрутить те же самые элементы. В прошлом году, приехав из Мюнхена, я воссоздал две трассы. Не знаю почему, но в силу того, что плоскости всё равно разные, у меня ушло на две трассы часа четыре. Это очень тяжёлый труд – всё вымерить. Оказывается, воссоздать трассу сложнее, чем её накрутить или придумать. Нам нужно больше специалистов, чтобы готовить трассы.

Только в Токио их порядка 250. Можно круглый год ходить и ни разу не повториться. Я не знаю, когда они успели всё это понастроить.

Честно говоря, не знаю, как их победить.

(Уже будучи в Инсбруке, во время чемпионата мира, Дима сказал нашей редакции, что видит, что обыграть японцев всё-таки можно, – прим. ред.)

Все разного психологического склада. Одно дело, когда я с Димой работал, я к нему привык, мы притёрлись. А тут такие разные характеры. Мне поначалу было тяжело, но потом приспособился.

Да, в плане тренерской работы я здесь расту.

В июне мы были на сборах в Инсбруке, я видел на тренировках, что народ пашет, с утра до вечера в зале. Раньше мне не доводилось такое видеть. Может, это связано с тем, что там скалодром современный и большой, или, возможно, люди просто хотят на Олимпиаду.

Мне кажется, что спортсменов – людей, которые горят скалолазанием как спортом – стало больше. Уже не так много постов я вижу про скалы, всё больше про тренажёр: что кто-то что-то там сделал невероятное в зале, пролез какую-то трассу в зале.

В России, конечно, тоже ситуация меняется. Народ начал пробовать себя в других дисциплинах: скоростники пробуют себя в боулдеринге и трудности, и наоборот. Главное – обойтись без травм. У европейцев в этом плане немного получше. Они практикуют две дисциплины c детства.

Да. Я не знаю, какая у них система подготовки в детском скалолазании. Мне кажется, что вопрос, когда определяться со специализацией, у них вообще не возникает. Они с самого детства тренируют всё. Наверное, скорость не так много, но трудность с боулдерингом для них в порядке вещей.

Можно и нужно! Но под наблюдением тренеров. Всё-таки это самый травмоопасный вид скалолазания.

Нужно, как и в любом виде спорта. В регионах есть хорошие тренеры, но хочется, чтобы их было больше.

Надеюсь, в ближайшие годы появится первая в мире 10а.

Я бы съездил туда и сфоткался с ней. (Смеётся)

А ещё все ждут скалолазания на Олимпийских играх. И готовят молодёжь в первую очередь. И все ждут, что в 2024 году будет разделение по видам. Уже будет не два комплекта наград (для мужчин и женщин – прим. ред.), а будут представлены отдельно трудность, скорость, боулдеринг и многоборье.

Поживём увидим. Я думаю, что и 2028 год тоже для скалолазания вполне реальный, потому что Олимпиада пройдет в Лос-Анджелесе. У американцев очень сильная команда. Я надеюсь, что они закрепят скалолазание в программе Олимпийских игр.

Американская молодёжь много медалей на первенстве мира в Москве взяла. И они наверняка регулярно отчитываются у себя в министерстве, показывая результаты. Конечно, мы надеемся на Олимпиаду 2024 г. в Париже. Скалолазание – национальный вид спорта во Франции.

В этом году я посетил не все этапы, но смотрел трансляции. Cтиль боулдеринга силовой, я словно вижу возвращение боулдеринга прошлых лет. Я не знаю, зачем это сделали, но стало меньше проблем на координацию, трассы более силовые и такое ощущение, что подготовщики сплотились специально против японских спортсменов. Сперва проверили их на координацию, а координацию те здорово лезут: сильнейшие в мире. А теперь проверили на силу. И знаешь, всё равно не сработало!

Может быть, на следующий год подготовщики какой-нибудь новый стиль придумают, не знаю.

Японцы в них сильны. Но подготовщики могут на следующий год просто наделать ростовых перехватов, и половину японцев выкосит, они же маленькие.

Не совсем. Иногда подготовщики промахиваются с трассами. В прошлом году на этапе в Мюнхене, в финале одну трассу пролез только Ян Хоер, и только потому, что он высокий.

Да, есть. Хотя есть спортсмены, которые тренируются по индивидуальному плану.

Я очень много занимаюсь ОФП. Вернее, правильно будет СФП – специальная физическая подготовка.

Подтягивания, висы, фингерборд, кампус. Классический набор упражнений. В последнее время стал больше включать упражнений на координацию. В Инстаграме есть много видео разных упражнений, интересно пробовать новое.